Сейчас, как бы там ни было, основными игроками на международной арене все еще выступают ведущие государства, а политика как внешняя, так и внутренняя формируется в их столицах. Но ситуация может поменяться, так как экономически успешными, а значит значимыми, могут стать ранее «незаметные», не формировавшие повестку дня ни для страны, ни тем более для континента города. Как замечает экономист Кьелл Нордстрем, это связанно с тем, что компании начинают организовывать свою деятельность с прицелом на города, а не страны: «Зачем вбухивать деньги во всю Австрию целиком, если все ваши клиенты и все творческие ресурсы сосредоточены в Вене?» [1]. Тем проще представить пространство нового глобального мира как сеть городов и соединяющих их связей: транспортных, экономических, культурных. То какими будут эти связи – зависимости или равного партнерства – закладывается именно сейчас в таких проектах как One-Belt-One-Road («Пояс и путь» или новый Шелковый Путь). С той только разницей, что при возникновении древнего Шелкового Пути «движение было больше с Запада на Восток, чем наоборот», а теперь проект «Пояс и Путь» – полная противоположность древнего Шелкового Пути».
Недавно в СМИ появилось насколько сообщений, позволяющих предположить, какой видят роль городов в своих проектах китайцы. Внутри Китая шла конкурентная борьба за право быть «ключевым» городом «Пояса и Пути», теперь, похоже сражаются за то, чтоб просто входить в «Пояс». «Каждый город запускает новые проекты в рамках программы «Один пояс, один путь», начинается борьба за финансирование на развитие и привлечение новых жителей и работников в быстро растущие города (такие как Чэнду, столица провинции Сычуань, или Сиань, столица провинции Шэньси). Похоже, что с ключевым городом для инициативы «Пояс и Путь» определились – им будет Шанхай. Китайский президент сделал заявление, что «страна будет содействовать глобализации финансовых рынков Шанхая с помощью инициативы «Пояс и Путь». Для этого город делают более привлекательным для иностранных компаний, расширяя зону свободной торговли (ЗСТ). Фактически, Шанхай представляется как парадные ворота, всегда открытые для установления торговых, экономических связей. При этом Си Цзиньпин говорит о ключевой роли городского управления для ускорения модернизации системы и увеличения потенциала Китая.
Декларирование «открытости» является отличительной чертой китайской урбанизации в целом. В эссе синолога Джулии Ловелл [2] есть несколько наблюдений на этот счет: западные архитекторы любят Китай за государственную поддержку немыслимых для Запада архитектурных проектов (чемпионов по оригинальности, эпатажности и высотности). Вообще, китайская политика городского развития через архитектуру считается «мягкой силой» страны на международной арене. Китайские города поражают открытостью, монументальностью, оригинальностью и масштабом, и это не просто слова. Китайские города пытаются привести внутренний уклад городской жизни к «цивилизованным нормам», проявляющийся в корректировке поведения в общественных местах. Например, запрет властей города Цзинань на «пекинское бикини» - когда мужчины заворачивают свои футболки выше живота летом, чтобы охладиться. Теперь такое поведение не отвечает представлениям о цивилизованном поведении в городе.
Вне Китая изменения роли городов, входящих в Инициативу, лучше всего видны на таких примерах стремительно растущих и преобразующихся городов - зон экономической торговли, как Хоргосс (Казахстан) или Анаклия (Грузия). Анаклию переориентировать из сельскохозяйственного поселения в свободную индустриальную зону будет британская консалтинговая компания Buro-Happold. Уже ведутся работы по расчистке места планируемого нового города. Так же отмечается переосмысление своего положения странами Восточной Европы в связи с проектами «Пояса и Пути», т.к. это снижает их зависимость от настроений в ЕС.
С одной стороны, похоже на то, что Китай вдыхает современную жизнь в традицию союзов торговых городов (каким был, например, Ганзейский союз, послуживший толчком для унификации законов и правил жизни в городах-членах). Инициатива «Пояс и Путь» вовлекает все большее количество городов по всему миру, это удобные с логистической точки зрения города. И это может привести к изменению отношения к городу как самостоятельному субъекту на международной арене. Не страны, а города заключают сделки, не страны, а города – те самые ключевые точки, узлы, хабы, центры силы и экономики. Но, с другой стороны, большой плюс для Китая в том, что чем сильнее и влиятельнее станут такие города «пути», тем прочнее будет «пояс». И в конечном счете, к какой стране не принадлежали бы территориально города члены инициативы, они все равно в первую очередь будут «работать» внутри китайского проекта.
[1] Нордстрем К. А. Urban Express / К. А. Нордстрем - «Альпина Диджитал», 2018.
[2] Ловелл Д. Необычайно восхитительно: архитектура и власть в Китае / Д. Ловелл — «Strelka Press», 2012.
Читайте также:
3 сумасшедших идеи внешней политики США, которые должны умереть