Глобальная система предотвращения распространения ядерного оружия и содействия разоружению начинает давать сбои. Хотя режим нераспространения действует уже более полувека, все больше стран приобретают ядерные материалы и технологии посредством незаконного приобретения и преференциальной торговли. Например, в мае 2021 года Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) сообщило, что Иран накопил десять килограммов высокообогащенного урана и жестко ограничил доступ к своим ядерным объектам. А в октябре 2021 года Австралия, Великобритания и США объявили о новом стратегическом партнерстве (AUKUS), которое сделает Австралию первым в истории неядерным государством, получившим высокообогащенное топливо для атомных подводных лодок. Маловероятно, что Австралия направит этот уран на производство ядерных бомб, но это создает опасный прецедент.
Эти два случая олицетворяют растущие проблемы, с которыми сталкивается система нераспространения. Исторически сложилось так, что основа, установленная Договором о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) 1970 года, зависела от развития технологий и международного контроля за обогащением урана и переработкой плутония. Но распространение этих чувствительных ядерных материалов и технологий существенно ухудшает контроль. Становится все труднее проводить различие между ядерными программами, предназначенными для мирных целей, и теми, которые нацелены на создание бомб. Инструментарий МАГАТЭ для обнаружения подозрительной деятельности, ее маркировки и дипломатического решения рискует устареть.
Чтобы восстановить роль режима нераспространения как оплота глобальной стабильности, международным институтам и государствам, занимающимся нераспространением, нужны новые способы отслеживания и пресечения разработки ядерного оружия. Это требует новаторского подхода к мониторингу и ограничению опасной деятельности. Но учитывая, что все больше стран приобретают или производят высокообогащенный уран, одних материальных ограничений недостаточно. Наблюдателям потребуются новые инструменты для достоверного отслеживания дополнительных индикаторов потенциальной активности по созданию ядерных боеголовок для ракет. Учитывая глобальный рост ядерной активности, мир должен действовать быстро. Когда державы не способны предотвратить обогащение урана и даже пресечь передачу высокообогащенного материала другим странам, это побуждает конкурентов удвоить свои программы. Когда новые государства разрабатывают ядерное оружие, это еще больше стимулирует его распространение. Особенно в эпоху растущей геополитической конкуренции международному сообществу требуется больше информации о распространении ядерного оружия, чтобы дипломатия могла предотвратить дестабилизирующее распространение и гонку вооружений.ДНЯО является краеугольным камнем порядка нераспространения. Он требует, чтобы неядерные государства избегали приобретения оружия (статья II), разрешает всем государствам доступ к ядерным технологиям в мирных целях (статья IV) и обязывает подписавшие стороны, обладающие ядерным оружием, — Китай, Францию, Россию, Великобританию и Соединенные Штаты. - в конечном итоге разоружаться (статья VI). На практике этот режим ограничивает владение и эксплуатацию государством технологий, используемых для производства расщепляющихся материалов, необходимых для ядерного оружия: высокообогащенного урана и плутония. Кроме того, это позволяет МАГАТЭ проводить строгую проверку ядерных исследований и энергетических программ, обеспечивать соблюдение ядерных гарантий и выявлять подпольное производство. Хотя его правоприменительные полномочия ограничены, ДНЯО сохранился благодаря сочетанию мониторинга МАГАТЭ, строгих правил ядерной торговли и обязательств отдельных государств-членов соблюдать правила.Система не идеальна. Сделке по ДНЯО присуща напряженность, которая позволяет одним государствам владеть оружием, а другим запрещает его приобретать. Мир периодически сталкивался с кризисами распространения, которые обнажали зияющие бреши в режиме, например, в 1991 году, когда наблюдатели обнаружили, что Ирак имеет тайную программу производства ядерного оружия. Иногда ДНЯО не мог полностью остановить разработку оружия, как это произошло в Северной Корее, которая вышла из договора, когда ее программа была разоблачена. А три ядерных государства — Индия, предположительно Израиль и Пакистан — так и не присоединились к ДНЯО.Но примечательно, что этот пакет в целом сохранялся десятилетиями. Большинство стран, когда-то стремившихся к созданию ядерного оружия, отказались от них, например, Южная Корея, Швеция и Швейцария. Южная Африка добровольно разоружилась, демонтировав шесть ядерных бомб, которые она тайно изготовила, и присоединилась к ДНЯО как неядерное государство. Мир предотвратил серьезные вызовы, в том числе один, связанный с распадом Советского Союза, который легко мог породить четыре ядерных государства вместо одного, и другой в Иране, который был остановлен в 2003 году. Во всяком случае, меры против распространения со временем усилились. Сегодня только шесть государств, не имеющих ядерного оружия, имеют собственные возможности для производства расщепляющихся материалов — Аргентина, Бразилия, Германия, Иран, Япония и Нидерланды, что свидетельствует об эффективности режима. Заставить расширенную систему нераспространения работать будет непросто. Австралии, Соединенному Королевству и Соединенным Штатам сначала необходимо будет принять новые конкретные меры ядерного мониторинга, выходящие за рамки AUKUS. Затем им нужно будет заручиться сотрудничеством Китая, России и других стран, обладающих ядерным оружием, чтобы убедиться, что все они применяют одни и те же строгие методы и поддерживают международные усилия по их институционализации. И будет трудно заставить неядерные государства согласиться с новыми ожиданиями в отношении прозрачности, не говоря уже о том, чтобы уполномочить любую международную организацию регулярно собирать больше информации о программах с возможными целями создания оружия.Но это не делает модернизацию невозможной. Государства могут счесть более приемлемым мониторинг, если он будет включен в подход МАГАТЭ на государственном уровне и будет использоваться для информирования агентства о повседневной работе, связанной с гарантиями, с дополнительными расследованиями только в каждом конкретном случае. Все эти меры могли бы в конечном итоге быть закреплены Советом МАГАТЭ, ежегодной Конференцией по рассмотрению действия ДНЯО, Большой двадцаткой и резолюциями Совета Безопасности ООН. Чтобы заручиться поддержкой неядерных государств, которые могут подвергнуться проверке на новом уровне, ведущие ядерные державы могут гарантировать, что они не будут настаивать на каких-либо новых международно-правовых документах или институтах; пересмотренный режим будет полностью осуществляться через существующие рамки. Они также должны будут дать ясно понять, что государства, не обладающие оружием, не будут подвергаться никаким новым подозрениям до тех пор, пока они не увеличат обогащение урана. Для государств, решивших использовать обогащенный уран, ожидания большей снисходительности и прозрачности будут связаны с масштабами их деятельности по распространению. Наконец, ведущие ядерные державы могли бы предоставить новые стимулы для соблюдения расширенных рамок, расширив экспортную политику и программы помощи государствам, стремящимся использовать ядерные технологии в мирных целях. Может показаться, что либерализация экспорта ядерных материалов идет вразрез с целями нераспространения, но она может послужить мощным стимулом для соблюдения режима нераспространения, а также усилить международный отклик на климатический кризис. Ядерная энергетика была определена как важный элемент перехода к возобновляемым источникам энергии, но она имеет серьезные финансовые и технологические препятствия во многих странах. Прежде чем ядерный режим еще больше износится, государства должны предпринять срочные усилия для активизации сделки по ДНЯО. Эта работа необходима как для сдерживания будущего распространения, так и для возможного разоружения — другими словами, для мира, в котором ядерные технологии не способствуют геополитической нестабильности.
Читайте также: