В свое время президент США Д. Эйзенхауэр сделал ставку на религиозную веру, так как считал, что именно вера является ключевым инструментом для победы в холодной войне. По его мнению, сила Америки «основывалась на вере в высшие ценности как источник человеческого достоинства и свободы… Истинным преимуществом Америки были не ее материальные и технологические достижения, а ее вера, или «духовное оружие».
И эта мысль весьма полезна для размышлений о мире, в котором мы живем сегодня. Никто не станет оспаривать, что американцы становятся более светскими. Более того, сегодня мы фактически переосмыслили свободу совести как свободу от религии, стремясь изгнать Бога из публичной сферы в целом. Это, конечно, может измениться. Американская религиозность никогда не шла по прямой. На протяжении всей нашей истории были времена, когда американцы меньше обращались к религии, но были времена, когда они поступали наоборот. Поколение Эйзенхауэра было одним из последних религиозных. Однако маятник вполне может качнуться в другую сторону. Можно утверждать, что для процветания Америки в современном мире вера должна вернуться. В условиях гиперконкурентной глобальной среды важно знать, кто вы, за что вы боретесь, и ваши реальные конкурентные преимущества.
По мнению вице-президента Heritage Foundation Дж. Карафано, мы вступаем в эпоху интенсивной цивилизационной борьбы. Речь идет не о столкновении религий или рас, как говорил Сэмюэль Хантингтон. Скорее, о противоречии между основополагающими убеждениями о свободе человека и целях развития общества. Частично, то, что составляет подлинную цивилизацию, является религией - метафизическими убеждениями, которые устанавливают основу для понимания нашей идентичности как людей. Религия не может быть отделена от подлинной цивилизации так же, как танцы не могут быть вырезаны из Болливуда. Вера является частью нас. Когда мы теряем ее, мы теряем клей, уверенность и сплоченность на пути к тому, за что мы боремся. Вера важнее, чем когда-либо, потому что она подчеркивает наше отличие от тех, с кем мы конкурируем. Китай активно продвигает антитезу взращивающего духа подлинной цивилизации. Путин, с другой стороны, подчиняет православную религию государственной службе. Вместо веры, религия для Путина вера стала инструментом контроля. То же самое для правящих сил в Иране и подобных регионах. В этом нет ничего подлинного, кроме подлинного авторитаризма. Напротив, отличительная черта, которая объединяет Америку и ее цивилизационных партнеров, - это вера в свободу человека. Президент Дональд Трамп, конечно, не Эйзенхауэр, но он понимает значение веры во внешней политике. Поэтому его администрация усилила пропаганду свободы религии в американской внешней политике: она отличает наш цивилизационный бренд от других. И Трамп также, как и Эйзенхауэр, верит, что наше процветание исходит от Бога. Во времена холодной войны американцам нравился Эйзенхауэр. Если бы он был сегодня рядом, то ему мог бы понравиться Трамп. Он молился бы за успех нынешнего президента в сохранении Америки как места, где мы верим в Бога.