Растущие темпы урбанизации вызывают желание контролировать ее направление, формировать ее образ и создавать будущий мир удобным и понятным. И, конечно, все изменения и преобразования проявляются на уровне города. Каким он, этот город будет, определяют культурные тренды, в которых зашифрован образ города будущего. Для каждого следующего поколения этот шифр приращивается новым коллективным опытом совместной общественной жизни. Фиксируя сегодняшние изменения в отношении города, мы видим, как меняется его культурный образ от поколения к поколению. Например, в последнее время проявляется все больший интерес к символическим структурам городского пространства, воплощенных в архитектонике городского пространстве – так называемым архетипам городов. Украинский философ Мирослав Попович в лекции 2015 года «Киев как «второй Иерусалим» коснулся явления translatio hyerosolimi - перенесения Иерусалима. Он отметил, что российский город Владимир повторяет топонимику Киева, Киев - Константинополя, а Константинополь - Иерусалима, и дело тут не в сентиментальности или ностальгии жителей более новых/ поздних городов по древности, а в том, что Иерусалим выступает на мировоззренческом уровне образцом для культурных форм христианского сознания. Следовать этому образцу естественно и даже необходимо для определения своего места в культуре.
Видя, что именно на уровне города культурные процессы современности проявляются наиболее ярко, аналитики интересуются тем, как же наиболее эффективно воздействовать на городскую среду, с чем работать, когда преобразуешь город, чтоб получить лучший результат. Сегодняшние города исследуют, стремясь типизировать и ранжировать. Такие более-менее общие городские структуры несмотря на огромное разнообразие городов, они находят благодаря «архетипическому» подходу, согласно которому так или иначе люди опираются на общие образы в понимании мира и обустраивают своё жизненное пространство согласно этим образам.
Западные корпорации и международные организации, для внедрения идей устойчивого развития, в своем подходе исходят из необходимости опираться на что то общее и приходят к исследованиям архетипов городов «на основе их экономических характеристик». Например, Исследовательский центр BMW Group и Институт исследований мобильности (ifmo), PCH Innovations GmbH в январском исследовании этого года «Городские архетипы. Как лучше всего удовлетворить конкретные потребности городов при рассмотрении городской мобильности?» пишут, что экономика «напоминает нам о важности инфраструктурных решений и, следовательно, управления городами». Названый обзор направлен на разработку и фиксацию стратегического сотрудничества с городами в плане мобильности на основе обнаружения и расшифровки городских архетипов: они «оказываются отличным показателем для потенциальных партнеров для улучшения принятия решений, снижения рисков и прогнозирования вероятного будущего».
Что это могут быть за группы городов со сходными архетипами, можем увидеть в материале на сайте одной из крупнейших нефтегазовых компаний мира Shell. В материале «SIX CITY ARCHETYPES» (на основе анализа более 500 городов по показателям: энергетика, мобильность, жилье, экономика) рассматривается шесть городских архетипов:
1) город-силовая станция: Гонконг, Сингапур, Нью-Йорк (основные коммерческие центры в своих регионах, плотнозаселённые, богатые города, со сложной хорошо развитой системой общественного транспорта, «результат контролируемого развития города»);
2) разросшийся мегаполис: Лондон, Рио-де-Жанейро, Лос-Анджелес (высокое энергопотребление, индустриальная экономика, низкая плотность застройки, наличие богатого пригорода, население от 3-5 млн, высокие доходы, интенсивное использование автомобилей);
3) многолюдный город: Манила, Лагос, Лима (высокая плотность населения, жилья и трущоб, низкие доходы, неразвитая инфраструктура, непродуманная система транспорта);
4) процветающее сообщество: Валенсия, Дубай, Амстердам (население до 3 млн, высокий уровень жизни, высокое энергопотребление, широкое использование частного транспорта, просторное жилье);
5) развивающиеся мега-хабы: Пекин, Найроби, Буэнос-Айрес (пережили агрессивную индустриализацию, региональные коммерческие центры, низкие доходы населения, в центре проживание дешевле и жилье хуже, на окраинах дома лучше и дороже);
6) развивающиеся городские центры: Марракеш, Наньчун, Панама Сити (небольшие по размеру, энергоемкая промышленность, но низкое потребление энергии населением, использование экологически чистого транспорта).
По примерам городов для каждой из групп видно, что в подходе деления городов на основе указанных элементов позволяет классифицировать города планеты и снимает вопрос локальных культурных различий, и вот, Гонконг и Нью-Йорк оказываются в одной группе городов. Увидев «архетипическую власть городской конфигурации» город представляется более податливым для изменений и экономии усилий, ведь теперь отпадает необходимость индивидуального подхода, раз есть общие модели и нужно только правильно идентифицировать архетип города и внедрять желаемое.
Впрочем, общее в городах не делает мир глобальным гомогенным городом или гомогенным пространством однотипных городов. Открывая для себя силу архетипов, крупные экономические компании возможно получат больше прибыли или станут успешнее, но возможно также, что вмешавшись в работу символических структур, они создадут основания для переопределения места города в культуре, от которого зависят цивилизационная принадлежность, идентичность и передача смыслов будущим поколениям.
Читайте также:
Урбанистическая ответственность
Ординарные и глобальные города: каково может быть место украинских городов?