Рассказывая нам с экранов телевизоров о войне с Россией, политики и представители органов власти, впрочем, не спешат разрывать финансовые связи с «агрессором». Более того, в некоторых случаях эти связи еще активнее развиваются и укрепляются.
Информация о том, что Украина ведет войну против России, уже более года настойчиво распространяется в СМИ, социальных сетях; ее оживленно обсуждают как на телевизионных ток-шоу, так и в общественном транспорте и прочих местах массового и не очень скопления людей. На первый взгляд, эта информация очень похожа на правду: шли волны мобилизации, мы запрашивали военную поддержку, идет обмен пленными, сейчас мы договариваемся о перемирии.
Вот только не все так просто. Если во время первых волн мобилизации военкоматы «выезжали» за счет патриотического подъема, то с шестой волной им пришлось испытать немало трудностей. Отметка не прибывших в военкоматы граждан достигла 55%, что составляет примерно 26,8 тысяч человек. Согласитесь, цифра не малая. Далее все стало совсем грустно, так как 60% прибывших оказались непригодными по состоянию здоровья, а это еще 13-15 тысяч человек. Также в отношении 16 тысяч граждан военная прокуратура расследует уголовные дела за дезертирство. Но если в стране война, на нас напали, то почему люди не хотят защищать Родину?
Теперь рассмотрим другой вопрос. По информации ООН, в Украине за период конфликта погибло 8 тысяч человек, но, сколько из них россиян, ни разу не сообщали. Почему? Согласно официальным данным СБУ, сотрудники этого ведомства задокументировали участие 56 (!) россиян в боевых действиях на востоке Украины. Но, позвольте, 56 человек и война… что-то здесь не то. Можем обратиться к информации из социальных сетей, например Twitter, где представлены тысячи фотографий военной техники с опознавательными знаками РФ на Востоке Украины, а тысячи бойцов «Л/ДНР» распознаны как жители России. Но из одних только фотографий дела не будет: ведь, как показал опыт со спецназовцами ГРУ Александровым и Ерофеевым, даже признаний самих военных недостаточно. Да и как можно собрать хоть какую-то доказательную базу по делу о военных преступлениях, если в Украине официально нет войны?! Официально в Украине АТО с применением ВСУ – дивный «гибрид», ранее невиданный ни в одной стране.
Да, своим постановлением Верховная Рада признала РФ страной агрессором, но возникает вопрос о юридическом статусе этого документа, и к каким последствиям он должен был привести. Как показало время, ни к каким. Россия не объявляла нам войну, тем более не делали этого мы. Первоначальные отговорки о том, что в случае введения Украиной военного положения нам перестанут оказывать финансовую помощь, оказались не состоятельны: в деньгах нам и так отказали ввиду катастрофической ситуации с коррупцией.
Понять руководство страны, безусловно, можно. Объявить войну России – это попросту подарить ей Украину. Но в сложившейся ситуации, естественно, и речи не может быть о последующем выдвижении требований к РФ – выплате репараций, средств на восстановление и пр. Ни один мировой суд не вынесет такого решения без доказательств в виде четко и грамотно задокументированных фактов.
Далее возникает еще ряд вопросов. Например, вызывает сомнение продовольственная блокада ОРДиЛО, которую называют борьбой с контрабандой. На деле получается, что бесплатно ввозить продукты нельзя, а за взятку – можно. Такая же ситуация с вывозом оружия. Очень красноречиво свидетельствует об этом сентябрьское задержание командира батальона 28 механизированной бригады за получение взятки в размере 1,1 миллиона гривен за пропуск 10 транспортных средств через линию разграничения. Сюда же следует отнести «бизнес» по оформлению пропусков через линию разграничения, пассажирские перевозки – с пропусками и без – и прочие нововведения «военного» времени.
Но еще интересней ситуация обстоит с углем. Как известно, на Донбассе находятся третьи по величине запасы антрацита в мире и четвертые – угля в целом. Да, того самого антрацита, в котором так остро нуждается Украина. В начале конфликта покупка угля с оккупированных территорий преподносилась как самая что ни на есть «зрада», но со временем она стала… «перемогою» и главным достижением правительства!
Более того, по словам сотрудников «Минугля ДНР», которые неоднократно публиковались в СМИ, до недавнего времени Украина покупала уголь у «Л/ДНР» по 1350 гривен за тонну, а с 12 октября мы платим по 1700 гривен. В тоже время, официально Украина не может закупать уголь у «Л/ДНР», так как происходит блокада оккупированных территорий, следовательно эти закупки отображаются в Минугля как добытые в Украине. По словам министра Демчишина, в месяц Украина закупает 20-30 тыс. тонн угля, а это 34-51 миллион наших с вами гривен, которые идут в карман угадайте кому. Но при этом платить зарплату шахтерам никто не торопится – они же там все «ватники»! Кто-то может возразить, что уголь мы закупаем не только в «Л/ДНР», и это действительно так: еще мы закупаем уголь… в России. В той самой России, в которой закупаем и 40% дизельного топлива для нашей военной техники, а также много другого.
На фоне всего этого фабрика в Липецке, которую любят вспоминать противники украинского президента, теряется и выглядит совсем уж мелким «прегрешением». Так вот, главный вопрос: с теми ли мы воюем?
То, что Донбасс снова станет территорией Украины, не вызывает сомнений: как оказалось, план Мореля – далеко не личное мнение Пьера Мореля, а вполне реальный документ, который обсуждается в Минске. И вместо того, чтобы восстанавливать освобожденные территории и вести разъяснительную работу, объединять жителей, мы делаем вид, что этих людей не существует, что они сами заслужили то, что произошло. А потом удивляемся, что на местных выборах там побеждает «Опоблок».
Мы не ведем абсолютно никакой политики в отношении переселенцев. Мы делаем вид, что все хорошо – в крайнем случае, Европа поможет деньгами. Мы не хотим осознать, что переселенцы должны стать тем мостиком, через который можно будет реинтегрировать Донбасс в Украину.
Будет ли готова Украина к возвращению и интеграции Донбасса? Сформируется ли в ней гражданское общество, способное донести на Донбасс идею украинскости, понимание единства? Думаю, каждому из нас стоит всерьез задуматься над этими вопросами.