Сейчас в Украине в контексте мировоззренческой войны с «наследницей союза» Россией борьба со всем советским, деконструкция / декоммунизация приобретают оттенок исправления исторической несправедливости, возвращение к «чисто украинскому». В этой связи вспоминается, насколько точно журналист британского «Тhe Guardian» Оуэн Хетерли охарактеризовал событие сноса памятника Ленину в Запорожье: «Единственный способ «декоммунизации» города – это сравнять его с землей ...». Этот комментарий указывает на связь менталитета горожан и символов ушедшей эпохи с объектами, воплощенными в физическом пространстве городов, в нем проглядывает «ментальность цивилизации разрывов». Итак, вариант украинской истории пытаются свести к «отрицанию» своего прошлого, повергая граждан в состояние идентификационного кризиса и стресса.
Мгновенная потеря ценностного фундамента провоцирует граждан обращаться к более глубинным историческим сюжетам, но они могут приобрести не всегда желательные и мирные формы. Пример этого - Донецк, в частности, Донецк времен независимости. Потрясения 2013-го и государственная политика «отрицания-отказа» от недавнего прошлого (вместо того чтобы работать с ним) спровоцировали ситуацию, когда целый регион страны почувствовал угрозу сакральным основаниям существования коллективной идентичности.
Донецк - относительно молодой индустриальный город, период подъема которого пришелся именно на советские времена, в то время закладывались основы региональной идентичности, основанной на шахтерском труде, важности миссии региона для дела целого государства. Формировался нарратив пролетарского города.
На примере памятников и внимания к названиям городских локаций видим, что потрясение от распада Советского Союза сказалось на «переинтерпретации» исторической памяти региона. В донецкую историю стремительно ворвались скифы и сарматы, пространство города наполнилось духом Дикого поля, растительным орнаментом, был спроектирован парк «Скифия», появились торговые бренды с соответствующими названиями. Вернулся в донецкую историю и Джон Юз, как «отец-основатель города», начали обращать внимание на валлийскую составляющую донецкой культуры. То есть, кризис всего советского уравновесили обращениями к более раннему историческому этапу, замалчиваемому в советский период.
По мере того как город динамично и естественно менял себя, искал новые точки для опоры, вбирая в себя мировые тренды развития, сформировалось и упрочилось в общественном сознании представление о Донбассе как восточном форпосте независимой Украины. Или даже «последнем фронтире Европы», представленном японским исследователем Куромией как место, где граничат разные общества с отличными ценностными системами. Здесь воплощалась теперь уже современная европейская / глобальная идея единства в многообразии.
Практики по организации городского публичного пространства также были передовыми. Так возникли парки «Виктория» вблизи нового футбольного стадиона «Донбасс Арена», и «кованых фигур», был реконструирован центральный бульвар им. Пушкина. Эти места были ориентированы уже на ценности универсальности и глобальности. Предыдущие репрезентативные памятники и символы также сохранились в пространстве города, превращаясь в звено в его истории. Следующие поколения уже не «прочитывают» их идеологический мессидж так, как было задумано, но их наличие обеспечивало региональной общности ощущение коллективной принадлежности к единой социальной памяти.
Поэтому, если бы не АТО - Донецк мог бы побороться за звание одного из лучших постсоциалистических городов. В городском профиле уже узнавались черты инновационности и универсальности, которые обозначают жизнь деловых столиц мира. И это обидно, потому что последние три года - это время упущенных возможностей для города, который динамично совершенствовался, и даже опережал другие украинские города по уровню развития городских пространств.
Читайте также: