Принцип ответственности перед будущими поколениями предполагает осознание последствий от своих действий и их влияние на жизнь людей в дальнейшем. Все действия, которые мы предпринимаем, так или иначе, отразятся на последующих поколениях наших сограждан, а иногда – и жителей других стран. Некоторые события последнего месяца в Украине показывают, что отношение нынешнего правительства к происходящему скорее напоминает выражение «После нас хоть потоп», чем спланированную и четкую стратегию развития страны.
В частности, возникает немало тревожных вопросов по «реформированию» пенитенциарной системы. Да, эта тема не самая медийно-популярная, журналисты берутся за нее неохотно, она не приносит высокие рейтинги и много «лайков». Кроме того, она довольно специфична еще и тем, что мало кто понимает, о чем вообще идет речь, и, соответственно, – мало кто берется комментировать происходящее, в отличие от вопросов компетенции Минобороны, СБУ, ОВД, Генпрокуратуры. Это достаточно долгое время позволяло Пенитенциарной службе оставаться закрытой и обособленной.
Но такое «тихое реформирование», похоже, приводит к плачевным последствиям. Речь идет в первую очередь о возможном закрытии и продаже СИЗО Киева и Черновцов. И если Лукьяновский изолятор давно требует фундаментальных изменений в части хозяйственной деятельности, то СИЗО в Черновцах считается одним из лучших в Украине.
Расскажу по порядку. История с Лукьяновским СИЗО длится уже не первый год, условия содержания в нем действительно оставляют желать лучшего, что подтверждают многочисленные фото как самих арестованных и осужденных, так и правозащитников, журналистов. Но если в предыдущие годы на содержание и косметический ремонт выделялись более-менее нормальные суммы денег, то за последние два года на эти нужды были выделены «копейки». В ноябре министр юстиции П. Петренко рассказал, что якобы есть участок земли в городе Ирпень Киевской области для строительства СИЗО вместимостью одна тысяча человек. Продолжительность строительства министр оценил в 9 месяцев. О стоимости строительства речи не было. Также возникает вопрос, почему именно на 1 тысячу человек? В Лукьяновском СИЗО в разные годы содержалось и более 3 тысяч граждан. Почему была выбрана именно такая вместимость?
Оценить стоимость такой постройки можно достаточно приблизительно, например, по аналогичной стройке в той же России. В декабре прошлого года на многих Интернет-ресурсах появилась новость о постройке под Санкт-Петербургом нового СИЗО, который соответствует всем требованиям и нормам Европейского союза, вместимостью до 4 тысяч человек, с предусмотренными 7 квадратными метрами жилой площади на человека. Общая территория СИЗО составляет 35 гектаров. Так вот, строительство этого объекта обошлось примерно в 12 миллиардов рублей, что составляет около 3,5-4 млрд гривен. Началось оно в 2007 году и должно завершиться летом 2016 года.
Так вот, точно ли министр Петренко ничего не путает, когда говорит о строительстве СИЗО за 9 месяцев? У РФ ушло 9 лет. Сумма проекта для нашей страны выглядит колоссальной, своих денег для таких целей у Украины нет, а, значит, мы снова будем уповать на международную общественность. Но даже если предположить, что нам таки выделят указанную сумму, что уже не выглядит так убедительно, как прежде, необходимо помнить, что нам не дают деньги – нам дают кредиты, которые потом нужно отдавать да еще и с процентами (отсылка к принципу ответственности).
Тем не менее, если мы хотим что-то разрушить, нам надо что-то построить взамен. И если строительство нового СИЗО пока еще не началось (по крайней мере, сообщений об этом нет), то процедура закрытия Лукьяновского изолятора, похоже, уже началась. Очевидно, новый торговый центр или гостиница так и просится на его место. Продажа СИЗО под гостиницу звучит крайне дико, но такая возможность реально рассматривается.
Проблемы у Киевского следственного изолятора обострились после смерти Макара Колесникова. По официальной версии, умер он естественной смертью – это показало вскрытие. Родственники, конечно, в это не верят (а вы бы поверили?), прокуратура ведет следствие. Сознательно не хочу углубляться в тему причин смерти Колесникова, пусть прокуратура даст правовую оценку происходящему. Масла в огонь подлила следующая внезапная смерть осужденного – от сердечной патологии, после чего таки было принято решение произвести инспекторскую проверку условий содержания осужденных и подследственных. На сайте ГПтСУ есть даже фото-отчет об этом мероприятии. По его итогам было запрещено использовать 14 камер, что вряд ли исправит коммунально-бытовые условия осужденных. Т.к. на ремонт камер денег никто выделять не планирует, все мысленно уже развезли по другим областям осужденных и подследственных (что не предусмотрено законом и в принципе запрещено) и продают старое здание, а главное – землю под ним.
Судьба самих людей, похоже, никого не волнует. Если в ближайшее время не улучшить коммунально-бытовое и санитарное состояние камер, люди будут продолжать умирать, причем действительно от естественных причин, обусловленных или обостренных состоянием камер. Но также следует начать строительство новых следственных изоляторов там, где это действительно необходимо, а не там, где просто хочется продать культурный памятник в центре города (привет из Черновцов).
Деньги для этого, на самом деле, можно найти. Существовал, к примеру, проект «Поддержка реформы пенитенциарной системы в Кыргызской Республике», который финансируется Европейским Союзом и софинансировался правительствами США, Швеции и Турецкой Республики. Проект реализовывало Управление ООН по наркотикам и преступности. Он продолжался 3,5 года и включал в себя:
- совершенствование законодательной базы;
- разработку обучающих программ и подготовку сотрудников;
- развитие производства у предприятий на базе колоний;
- улучшение санитарных норм в колониях;
- усиление общественной поддержки реформирования пенитенциарной системы.
Как видим при желании можно найти выход из ситуации, но есть ли желание? Из потенциальных 3,5 лет, за которые в Киргизии был реализован проект, новая власть Украины потеряла уже 2 года. Сколько еще мы готовы тратить время впустую, создавая видимость реформирования вместо того, чтобы проводить реальные реформы?