Нужны ли украинской власти эксперты?
Сегодня на страницах газеты и сайта "Вести" выходит 100-й выпуск Общественной экспертизы. Проекту в начале июня исполняется ровно два года. За прошедшее время его экспертами выступили сотни украинских ученых, политиков, общественных деятелей, но в первую очередь — практиков, профессионалов в тех или иных сферах материального и духовного производства. "Вести" и УИСГРА при поддержке значительной части экспертного сообщества Украины предприняли масштабную попытку пролить свет на то, что сейчас происходит в самых разных областях экономики, политики, медицины, образования и пр. В самом общем смысле можно говорить о трех главных выводах, которые напрашиваются на сегодняшнем этапе реализации замысла:
- Экспертное сообщество в Украине существует, оно состоит из опытных и компетентных профессионалов, которые ни в чем не уступают коллегам из Европы или США, но при этом владеют всеми нюансами специфики реализации общемировых трендов именно в нашей стране.
- При принятии государственных решений экспертное мнение учитывается далеко не всегда, а зачастую используется властью для обоснования заангажированных решений или решений, навязанных извне.
- Манипуляции с экспертным мнением, к которым прибегают чиновники и крупный бизнес, девальвируют значимость этого мнения и снижают общественный статус экспертов, на которых навешиваются различные ярлыки.
А как видят ситуацию с ролью экспертного мнения в Украине сами эксперты? Итак, экспертиза экспертизы от Общественной экспертизы.
- Насколько серьезно и каким образом экспертное сообщество влияет на решения власти в развитых странах?
Анатолий Ермоленко, директор Института философии им. Григория Сковороды НАН Украины, доктор философских наук, профессор:
— Совершенно точно знаю, что влияние экспертной среды на принятие решений в развитых странах есть, и весьма существенное. И к этому относятся серьезно, специально нанимают экспертов. Их работа оплачивается, и это имеет влияние на то, что происходит во власти.
Евгений Головаха, замдиректора Института социологии НАН Украины, доктор философских наук, профессор:
— Обо всех странах Запада, конечно, сказать не могу, но знаю опыт Германии и США. В этих странах мнение экспертов — это обязательное условие для выработки принципиальных государственных решений. Экспертному мнению там придается огромное значение! Более того, даже ту информацию, которую они собирают, рассматривают очень внимательно. Канцлер Германии Ангела Меркель принимает свои решения, согласовывает их с исследованиями, которые изучают возможную реакцию общественного мнения на них. Это не значит, что она всегда принимает решения, которые поддерживает общество, это было бы неадекватно для политика. Но всегда нужно его учитывать. А для этого существуют специальные экспертные центры, которые делают свои выводы. Поэтому Меркель, в общем-то, пользуется неизменной популярностью — она умеет согласовывать свои решения с общественным мнением. Но речь не только об этом. По каждому важному решению правительства дается заключение экспертов. А в США просто готовятся специальные доклады: на это выделяются большие деньги, и эти документы влияют на подготовку государственных решений. Это обязательно, и их эксперты получают заказы.
Я думаю, что в демократических государствах экспертное мнение в принципе является очень важным для принятия решений. Ведь правитель, избранный демократическим путем и чувствующий себя не "хозяином" страны, а лишь временно нанятым исполнителем, считает, что всякое решение подлежит критике и сомнению. Вот и прислушивается к мнению компетентных людей.
А вот чем отличаются абсолютно авторитарные страны? Там все решает правитель, и эксперт ему не нужен. Решения принимаются в узком кругу людей, которым правитель доверяет, считая, что они его не "подставят". Конечно, и интересы этого ближнего круга также учитываются. А любое решение считается "сакральным". Мы в этом смысле находимся в весьма интересном положении.
Илья Кононов, заведующий кафедрой философии и социологии, профессор ЛНУ им. Т. Шевченко:
— Развитые страны и государства, просто уважающие себя, стремящиеся быть самостоятельными субъектами мирового процесса, заинтересованы в существовании экспертного сообщества. На него возлагаются две задачи: 1) открытый, неидеологический и дискуссионный характер обсуждения разнообразных ситуаций; 2) участие в выработке решения поставленных или возникших острых проблем. Помню напряженные дискуссии в польском экспертном сообществе в 1993 году, когда речь шла о вступлении в ЕС и НАТО. В книжных магазинах каждый день появлялись издания, которые с разных позиций рассматривали эти вопросы. Несмотря на то что политическое решение уже было принято, эксперты искали наиболее оптимальные пути для Польши. В разные периоды жизни мне приходилось соприкасаться с экспертными сообществами Великобритании и РФ.
В западных странах экспертные сообщества устроены иерархически. Высший уровень экспертов может прямо влиять на выработку политической линии. В этом плане показательной фигурой в США был Збигнев Бжезинский. В современной России можно назвать Виктора Макаренко, Алексея Воскресенского и др. Хотя окончательные решения являются результатом внутренних столкновений в политическом классе.
Александр Мороз, политический деятель, дважды председатель Верховной Рады:
— Дело в том, что в успешных и развитых странах, где есть существенные достижения, мнением экспертной среды пользуются всегда: там развиты исследовательские структуры, институты — они получают задания от госструктур и разрабатывают рекомендации, которые широко используются. Но это касается стран с крепкой "государственностью", где власть отвечает за государство и функционирует ради его интересов. А в таких странах, которые управляются извне, — как Украина, в частности, — экспертная среда де-факто ничего не стоит. И, как правило, она состоит из грантовых активистов и организаций — структур, созданных из-за рубежа. Например, Институт экономики Гейца — его рекомендации никто даже не читает! Даже те рекомендации, которые давались в структуры законодательной и исполнительной власти, анализы, которые делались Институтом социологии, их просто не анализируют и не принимают во внимание. Тем паче, что управление осуществляется извне. Это приводит к тому, что экспертная среда и развиваться как следует не может. И последствия их работы незаметны.
Анатолий Кинах, экс-премьер-министр, глава Украинского союза промышленников и предпринимателей:
— В развитых странах очень эффективно работает постоянный механизм диалога между государством/властью и структурированным гражданским обществом. И это дает возможность как повышать доверие к действиям государственных, властных, структур, так и привлекать к решениям опыт, знания и интеллект, которые есть у общества. Я припоминаю один из своих официальных визитов в Нидерланды: по программе мне сказали: мол, завтра будем посещать одно интересное место, они называют это "Башня власти" в Гааге. Приехали. Я увидел небоскреб этажей на 15 в промышленном дизайне, а на входе вывеска: "Конфедерация промышленников Нидерландов". Оказалось, ни одно решение, которое повлияет на бизнес или на инвесторов, не может быть принято без экспертизы "Башни власти" ни парламентом, ни правительством Нидерландов! Роль экспертов и экспертизы очень важна. И там, где используется принцип диалога, всегда государство более успешно, а решения — более системны, высокопрофессиональны и направлены в первую очередь на развитие интересов общества и государства.
- Всегда ли роль украинского экспертного сообщества была одинаковой? Почему сегодня Украина сталкивается с таким количеством "провалов"?
Анатолий Ермоленко:
— Думаю, эти "провалы" — не вина экспертов и не их ответственность. Просто часто власть не прислушивается к мнению экспертной среды — и оно остается неуслышанным. Динамика обращений предыдущих властей требует детального изучения, но можно сказать, что в графическом отображении интерес к экспертному мнению — не "прямая" и не "восходящая" линия, а, скорее, синусоида: интерес то возникает, то пропадает.
Евгений Головаха:
— Поскольку я эту власть наблюдаю в динамике, то имею собственное мнение. Я сотрудничал со всеми президентами, кроме разве что Виктора Януковича — в его времена исследования о том, как относится избиратель к реформам, заказывало правительство Николая Азарова. Все остальные президенты обращались за нашими услугами. И могу точно сказать: рекомендации, которые делались нами, исходя из исследований, и наши экспертные заключения не использовались никак и никем. Могу назвать только один случай, когда наши исследования были использованы, и то в весьма своеобразной форме. На заре рождения нашего государства, когда спикером парламента был Иван Плющ, он вел переговоры с бастующими транспортниками, а нам заказали опрос: как народ относится к этой забастовке. Мы дали результат: народу не нравится, что транспортники бастуют. И он подал это так: "Я, вообще-то, им (то есть социологам, нам) не верю, но народ недоволен". Я думаю, в этой фразе и заключена квинтэссенция отношения украинских властей к экспертному сообществу: мы им, вообще-то, не верим, но вот — говорят... А опыта, чтобы рекомендации внедрялись, я не имею от слова "совсем".
Илья Кононов:
— В Украине с момента обретения независимости формировалась традиция, крайне неблагоприятная для становления экспертного сообщества. Властным инстанциям у нас нужны не эксперты, а обслуга. Часть из нее должна была озвучивать мнения разных фракций правящего класса ("политологи"), а другая часть выступать политтехнологами, то есть специалистами по избирательным и прочим манипуляциям. Где-то в самом начале 1990-х годов были элементы экспертной среды, проводились конференции для обсуждения различных проблем, предпринимались попытки издания журналов разных направлений. Но эти слабые усилия были затем прекращены клиентелой крупного капитала. Экспертное сообщество у нас сузилось до ученых, работающих в университетах или академических институтах. Но чаще всего это был их выбор и деятельность на свой страх и риск. С попаданием страны после 2014 года под внешнее управление эксперты стали попросту не нужны, ибо решения вырабатываются вне ее. Внедряемые решения сопровождаются идеологической риторикой, которая выдается за безальтернативную. Нет важнейшего условия для развития экспертной среды — институционального выражения интересов всех групп населения. Те решения, которые не заданы кураторами извне, принимаются в интересах каких-то групп правящего класса. Интересы эти узкие и часто расходятся с интересами всего общества. Отсюда и постоянные "провалы".
Александр Мороз:
— По той же причине, а именно: внешнее управление и отсутствие самостоятельной, собственно, государственной внешней и внутренней политики, содействуют деградации и самой экспертной среды. Потому что это мне напоминает: возьмите канал телевидения с его шоу, посмотрите в "Фейсбуке" — там идет речь об уже всем давно известных вещах. Заранее известно, кто будет занимать какую позицию, о чем будет говорить. И получается, что мы живем по указаниям, инструкциям, требованиям транснациональных компаний, по указке представителей одного из посольств. Оно нам известно. И им как раз такое "развитие", которое есть у нас, то есть деградация профессионалов, как раз и нужно. Поэтому надо смотреть всегда на цель тех, кто дает рекомендации, а уже потом реализовать их предложения.
Анатолий Кинах:
— Диалог в Украине сегодня очень несовершенен. И я бы сказал, в большей мере он превращается в имитацию диалога, в монолог. Мы создаем большое количество предложений — аналитических, экспертных, но когда смотрим окончательную редакцию законопроекта или правительственного решения, экспертных предложений в них нет. Мы считаем, что это создает для Украины огромную проблему с той точки зрения, что институты власти оторваны от реалий и конкретных показателей. Могу привести конкретный пример: буквально недавно премьер-министр Денис Шмыгаль бодро заявил, что экономика Украины восстанавливается, все движется в положительном ключе и т. п. Но он забыл, что в последние месяцы стремительно выросла задолженность по заработной плате украинцам, и она уже достигла где-то 3,5 млрд грн. Это антирекорд! Растет задолженность (и беспрецедентно) людей за ЖКХ, электроэнергию и природный газ. На конец апреля сумма долга достигла уже 80 млрд грн — это тоже антирекорд за все годы независимости! К сожалению, в структуре нашей экономики снижается часть наукоемкого, технически сложного производства товаров с высокой добавленной стоимостью, а 70% экспорта — это сырье АПК или ГМК. Очень серьезные кризисные явления в тех отраслях, которыми мы всегда гордились, — это ракетно-космический комплекс, авиастроение, кораблестроение, транспортное машиностроение. А Украина превращается в сырьевой придаток.
- Каким образом эксперты и гражданское общество могут влиять на решения украинской власти, исходя из интересов государства и его граждан? Как усилить подобное влияние?
Анатолий Ермоленко:
— Во-первых, власть должна обращаться к экспертам, и не периодически, а на постоянной основе и по разным вопросам. Во-вторых, если ей, власти, дают консультации и советы, то она должна отчитываться о том, что она принимает (и в этом случае показывать, как это воплощается в те или иные решения), а что не принимает и почему. Это означает диалог с гражданским обществом. В-третьих, такая экспертная работа должна быть оплачена, ведь это позволит развиваться самой экспертной среде. В-четвертых, должен быть создан перечень экспертов и экспертных институтов. Это важно, чтобы общение имело предметный характер. Другие эксперты будут стремиться попасть в этот перечень. Вероятно, нужно ввести лицензирование — это даст ответ на вопрос: может ли та либо иная организация брать на себя определенные функции, предлагать экспертные оценки.
Евгений Головаха:
— Это может работать только в комплексе. Во-первых, чтобы власть считалась с компетентными экспертами и пренебрегала мнением самозваных экспертов, нужно не только наличие компетентных людей, но и чтобы их постоянно популяризировали. Здесь может быть своеобразный союз между такими экспертами, учеными мужами и СМИ. Во-вторых, необходимо, чтобы мы — эксперты — научились делегировать во власть компетентных людей. От нашего сообщества это также во многом зависит! Очень редко компетентные люди входят во властные круги — их можно по пальцам пересчитать! И это оказывает сильное влияние. Задача же СМИ — производить селекцию, отбор таких экспертов. Это не так сложно! Ведь все биографии, звания и научные работы возможно найти.
Илья Кононов:
— Не хочу, чтобы мои слова воспринимались как утверждение об отсутствии у Украины даже перспектив развития экспертной среды. Достаточно посмотреть на сайт Социологической ассоциации Украины, чтобы убедится, что это не так. Там профессионально представлена аналитика по основным проблемам внутренней жизни страны, регулярно публикуются результаты исследований состояния массового сознания. В Институте социологии НАНУ уже три десятилетия осуществляется уникальный мониторинг общественного мнения граждан Украины. И это касается не только социологов, но и специалистов по политическим и экономическим наукам, по социальной психологии, социальной и политической географии и пр.
Только власть в нашей стране отвернулась от своей науки. Ученые обращаются и индивидуально, и коллективно в разные инстанции, но пока радикально это ситуацию не меняет.
Что касается гражданского общества, то его часть — это разнообразные группы активистов, сделавших гражданское наемничество своей профессией. Они участвуют в различных проектах, которые имеют заранее определенную цель. Увы! Эти сети организаций превратились в один из рычагов внешнего управления страной. К ним власть прислушивается. Но это не имеет отношения к экспертам, а служит на пользу манипулятивным практикам управления.
Александр Мороз:
— Чтобы усилить влияние экспертной среды, да и не только ее, влияние общины и общества в целом, нужно изменить систему власти. Надо применить такую систему, в которой каждый заинтересован в том, чтобы развивалось государство, ведь от этого будет зависеть его личное благосостояние и благополучие.
Анатолий Кинах:
— Во-первых, должна быть и политическая воля, и понимание важности этого, чего мы часто не ощущаем в институтах власти. В законодательстве Украины есть немало подобных актов, которые предусматривают общественное обсуждение, предварительные коммуникации с экспертной средой перед принятием окончательного решения. Но, увы, они не выполняются и часто превращаются в имитацию.
И все это в условиях проблемы роста бедности, когда у нас беспрецедентно высокая трудовая миграция, когда по демографическим показателям Украина включена в пятерку стран мира с наивысшим уровнем сокращения численности населения в связи с разрывом между смертностью и рождаемостью!
Общий вывод — увы, вынужден это констатировать: на сегодняшний день диалог между властью и обществом, в том числе социальный диалог, по сути, превращается в имитацию, от чего снижается качество государственной социально-экономической политики и утрачивается связь власти с реальным положением вещей в стране, включая жизнь наших людей.
Заключение Общественной экспертизы
Еще древние считали, что "глупость — мать всех зол". Именно этот афоризм можно сделать эпиграфом к общему мнению экспертов по поводу отношений украинской власти и экспертного сообщества. Гоняясь за рейтингами и симпатиями избирателей, доморощенные политики тратят миллионы на рекламу и технологов, не понимая, что доверие избирателя формируется в откровенном и аргументированном диалоге. Именно к такому диалогу стремятся ведущие политики в развитых странах, получая тем самым и поддержку людей, и сценарии наиболее продуманных действий в экономике и политике.
Впрочем, этот подход "работает" только в том случае, когда государством с помощью демократических механизмов управляют его граждане. Если же выборный процесс просто имитируется, а к власти приходят дельцы от политики, то их цель — не в долгосрочной поддержке народа, а в единоразовой победе и получении доступа к "кормушке". После этого они решают свои проблемы, выкачивают максимальную выгоду из страны и тратят государственные ресурсы на то, чтобы любыми способами как можно дольше оставаться у власти. Эксперты тут нужны разве что для обеспечения собственных интересов.
Однако этот путь не только порочен, но и крайне неэффективен. Коэффициент полезного действия государства с таким политическим режимом крайне низок, так как "энергия" государства тратится на борьбу кланов между собой, а не на производство общественных благ. Профессионализм во всех сферах снижается, а вместе с ним производительность труда, эффективность экономики и уровень жизни. Наступает время всевозможных махинаторов и проходимцев, а нормальные люди мечтают уехать из страны или, по крайней мере, вытолкнуть из нее своих детей.
Альтернативный путь — главная реформа, в которой нуждается Украина, — борьба с глупостью и непрофессионализмом, в том числе во властных кабинетах. Власти наконец следует вспомнить, что все украинские научные и исследовательские институты, университеты, академии и т. д. — это и ее, власти, национальный ресурс. Впрочем, о чем говорить, если на форум "Украина 2030" Национальную академию наук Украины даже не пригласили…
Читайте также:
Геополитическое влияния новых технологий и данных
NI: Украина превращается в авторитарное государство
Смотреть все события