Главная » Блоги » Культурное сближение как форма борьбы за глобальное доминирование

Культурное сближение как форма борьбы за глобальное доминирование

23.11.2018
2364

Сегодня уже очевидно, что мы присутствуем при системной трансформации культуры. Кто-то пытается ее осмыслить как кризис капитализма, кто-то как эрозию неолиберальной модели, кто-то как исчерпание потенциала глобализации. При том, что, хотя бы с частью из каждой такой дефиниции можно согласиться, сущность современных изменений находится значительно глубже и касается самого смыслового ядра культуры.

За свою историю человечество, по крайней мере западная его часть, пережило не одну такую смену культурной парадигмы, что всегда сопровождалось катаклизмами и периодами нестабильности. К таким сломам непротиворечиво можно отнести переход от мифа к логосу, имевший место в греческой архаике (Гомер, Гесиод). Переход от античного мира к христианскому смысловому универсуму, несомненно, является еще одной такой трансформацией культурной матрицы. Прощание с христианским мифом в эпоху Нового времени – явление такого же порядка.

Как же можно описать современную нам культурную метаморфозу? Вероятно, наиболее исчерпывающе ее можно обрисовать в терминах кризиса универсального разума. Современное положение дел, так же как уже несколько раз в европейской истории, характеризуется сменой культурной парадигмы. На место веры в универсальный всесильный разум, который оформлял (обрамлял, цементировал) все здание культуры, пришел партикулярный, прагматичный разум как один из инструментов систематизации жизненного пространства. Таким образом, во-первых, мы имеем дело с трансформацией самих основ культуры, можно сказать трансформацией онтологии культуры. Во-вторых, имя этой трансформации – кризис универсального разума. Разум стал относительным, а значит и истина перестала быть абсолютной. На смену Истине пришли множественные истины. В результате чего современное состояние постправды можно рассматривать как способ «нащупывания» новых стратегий культурного развития.

Проявления следствий этих изменений уже достаточно хорошо заметны в реальной жизни. Среди прочих укажу только несколько из них, которые, с одной стороны, довольно иллюстративные, с другой – достаточно фундаментальные, так что меняют целые регионы культуры (реальности). В политике это видно наиболее ярко. Здесь можно говорить о кризисе классических идеологий. Национальный популизм (как его называет один из его лидеров Стив Бэннон), который набирает обороты по обе стороны Атлантики, разрушает привычные представления о самом политическом дискурсе. Если во времена веры в универсальный разум и либералы, и консерваторы, и республиканцы, и демократы были согласны в основном – в существовании высшей истинной цели, которую так или иначе можно свести к кантовской идее вечного мира, то популизм отрицает саму возможность такой высшей цели, предлагая за голос избирателя реализовать любые цели. Налицо предельная прагматизация политики. В области хранения и трансляции культурных доминант, я бы сказал в области поддержания культурной онтологии, место академий наук, созданных как раз с целью поиска той самой непреложной объективной истины, занимают аналитические центры, указывающие прагматически оправданные цели и наиболее эффективные стратегии их достижения. В конце концов, даже такое, казалось бы, мало подверженное изменениям явление, как религия, стремительно меняет свой статус, становясь все больше одним из факторов и инструментов продвижения геополитических проектов.

Сегодня, когда вера в единый разум ушла в прошлое, а вместе с ней и классическая теория модернизации, предполагавшая единую модель осовременивания, мир стал фрагментироваться и группироваться вокруг партикулярных ценностей. В таком случае, вместо конкурентного движения по единому пути к единой же общезначимой Истине, сегодня мы имеем партикулярные истины, которые используются как инструменты продвижения альтернативных проектов глобального развития.

Следующим логичным шагом в этом рассуждении является признание ценностной доминанты в этих проектах. Они строятся исходя из партикулярных ценностей, глубоко укоренены в локальную традицию, активно используют религию для своего продвижения, обращаются к потенциалу языка, в целом организуются вокруг определенной культуры. Суммируя все это, можно сказать, что речь идет о построении некоторых субмиров, как ценностно-смысловых универсумов. В них реципиенты одинаково понимают прошлое, разделяют общие ценности и отстаивают совместное будущее. Эти проекты уже сознательно и эксплицитно не являются универсальными, не рассчитывают покрыть всю планету, но тем не менее стремятся максимально расширить свой ареал.

Очевидно, что культурная близость в таком контексте становится фундаментальным ресурсом. Природа этих субмиров и подразумевает под собой в первую очередь культурную составляющую. Расширение же этих субмиров происходит не в результате присоединения территорий или переселения народов, а в результате усвоения форм-образцов мышления свойственных данным смысловым универсумам. Включение территории (страны) в фарватер определенного проекта глобального развития и является формой его (проекта) расширения. Естественно происходит это на базе культурной комплиментарности.

В качестве резюме несколько пунктов. Во-первых, мы присутствуем при тектонических сдвигах культуры, сопоставимых с культурными революциями прошлого, каждый раз порождавшими новый тип цивилизации. Во-вторых, современная трансформация связана с кризисом универсального разума. В-третьих, на уровне геополитических процессов это приводит к появлению альтернативных проектов глобального развития, базирующихся на партикулярных ценностях. В-четвертых, на современном этапе ценностной конкурентной борьбы этих проектов культурная близость оказывается фундаментальным ресурсом, обеспечивающим формирование единого смыслового универсума.

Читайте также:

Геополитический тоталитаризм

Критика периферийного разума

 
Смотреть все блоги