Вопрос о составлении «дорожной карты» для разрешения конфликта на Востоке Украины вновь вышел на повестку дня. На этот раз – в связи с назначенным на конец ноября сего года совещанием представителей стран «нормандского формата», на котором должны будут согласовываться проекты предлагаемых алгоритмов примирения Донбасса.
О необходимости выработки такой «дорожной карты» довелось писать еще год назад, чисто гипотетически конструируя возможные этапы мирного процесса с указанием мер, которые необходимо выполнить на каждом из них. На первом этапе предполагалась локализация конфликта и прекращение огня, на втором – политическая стабилизация региона, на третьем – гуманитарная реабилитация последнего. Считал тогда, считаю и сейчас, что теоретически данная последовательность является рационально выверенной и потому правильной.
Но это в теории. На практике же стороны не смогли реализовать целей даже первого этапа (прекращение огня), не то что перейти к следующему. Участники «нормандского формата» за столом переговоров не сошлись в вопросе последовательности двух процедур – возобновления Украиной контроля над участком границы с РФ и проведением местных выборов. В нашем проекте «дорожной карты» первый пункт относится к первому этапу, второй, соответственно – ко второму. Можно дискутировать по поводу очередности всех прочих процедур, но прекращение боевых действий, отвод войск и вооружения – это начало всех начал. «Блок безопасности», с завершением которого ассоциируется контроль Украины над собственной границей, запускает «политический блок», а не наоборот. Абсурдно требовать от государства проведения выборов на территории, на которую de facto не распространяется его юрисдикция.
Тем не менее, 9-й пункт Минских соглашений, которые и стали реальным воплощением процесса разрешения конфликта на Донбассе, однозначно указывает, что восстановление полного контроля над государственной границей должно начаться в первый день после местных выборов, а завершиться – после «всеобъемлющего политического урегулирования». Куда смотрели и о чем думали те, кто согласовывал и подписывал данный документ от украинской стороны – вопрос риторический, но указанный пункт, зафиксированный позже в тексте «Комплекса мер…» в резолюции Совбеза ООН, превратился в серьезный аргумент, позволяющий оппонентам возложить ответственность за срыв мирного процесса именно на Украину.
Эксперты УИСГРА неоднократно обращали внимание на раздвоенность внутренней и внешней риторики украинского политикума. Если на международном уровне всячески подчеркивалась безальтернативность Минского процесса и готовность Киева неукоснительно следовать его положениям, то для «внутреннего пользователя» намекалось на алогичность навязываемого алгоритма. Сознательно или интуитивно, Украина (в лице ее Президента) избегала всяческой детализации и откровенно тянула время, уповая на действие санкций и помощь Запада.
Почувствовав это, Россия потребовала конкретизации Минска-2 путем составления «дорожной карты», принять которую должны были, но не приняли, на прошедшей встрече в Берлине. Украинская сторона, изначально воспротивившаяся этой идее, позднее, как у нас это случается, выдало ее (опять-таки преимущественно для «внутреннего пользователя») за свою собственную инициативу. Зачем? – задается вопросом заместитель главного редактора еженедельника «Зеркало недели» Сергей Рахманин в статье «Геймер и таймер» и сам отвечает: «Киев должен был бить по двум слабым местам оппонента – невозможности обеспечить прекращение огня и неготовности провести размежевание в соответствии с координатами, установленными в Минске. На этом, в первую очередь, стоило настаивать. Хотите полного выполнения соглашений? Не вопрос. Но сначала прекратите стрелять и отдайте тысячи квадратных километров, что обещали, начиная с Дебальцево. А теперь проанализируйте риторику Порошенко за последние недели. Он говорил не об этом. Он, как мантру, повторял то, что было его слабым местом – о контроле над границей до выборов… Сначала контроль над границей – потом выборы. Петр Алексеевич чуть язык не стер, на разные лады повторяя этот тезис. Незыблемость подобной позиции подтвердил перед берлинским саммитом замглавы АП Константин Елисеев. Чтобы после саммита «уточнить» – «Украина получит доступ к неконтролируемому участку границы» только после выборов. Политик, надеющийся «пропетлять», не должен делать ни лишних движений, ни лишних заявлений. Чтобы потом, на следующем «уровне», не оказаться еще более слабым, еще более ограниченным в маневре. Зачем настаивать на том, что отстоять невозможно? Вначале выборы – потом граница. Это последовательно произнесли Путин, Олланд и, наконец, Меркель. Просто процитировав 11-й пункт МС. Порошенко отправил отдуваться Елисеева…».
Переговоры в Берлине, хоть их и поспешили объявить «безрезультатными», продемонстрировали ущербность подобной двойственности и непоследовательности в поведении Украины. Они завершились, помимо прочего, констатацией намерения в кратчайшие сроки разработать и принять «дорожную карту» (словами Рахманина – «включить таймер») разрешения конфликта.
Уже сегодня над ее составлением спешно работают аналитики стран-участниц «нормандского формата» плюс двух непризнанных республик. Как стало известно, российская версия «дорожной карты» исходит из требования к Киеву принять отдельный закон о выборах на Донбассе и закон об амнистии. Москве принципиально важно, чтобы процесс реинтеграции Донбасса в Украину был зафиксирован на законодательном уровне. «Блок безопасности», включающий доступ вооруженной легким стрелковым оружием миссии ОБСЕ, международных организаций и мониторинговых служб на территории ОРДЛО, идет после принятия законов. Контроль над границей Украина получает только после выборов, а также закрепления в Конституции особого порядка местного самоуправления для Донбасса. В общем, как ранее и по другому поводу заметил Михаил Пашков, «в максимально упрощенном виде позиция Кремля относительно урегулирования на Донбассе выглядит так: мы будем убивать ваших солдат, пока вы не измените свою Конституцию, как мы хотим».
Проекты «дорожных карт» от псевдореспублик ничем не отличаются от российского и, вероятно, готовились одними и теми же людьми. Вовлечение «Л/ДНР» в процесс дорожного картирования должен продемонстрировать, что именно они, а вовсе не РФ-миротворец является стороной конфликта.
Планы Киева по примирению озвучил Константин Елисеев. В будущей «дорожной карте» должны найти отражение пять ключевых позиций, предложенных П.А. Порошенко. Это, во-первых, передача контроля над участком украинско-российской границы сперва специальной мониторинговой миссии ОБСЕ, а затем – Украине, что должно быть особо прописано; во-вторых, вывод российских войск и вооружения; в-третьих, обеспечение безопасности возможных местных выборов на Донбассе силами международного компонента; в-четвертых, роспуск всех фейковых структур так называемых «ДНР/ЛНР», созданных после 2014 года; наконец, в-пятых, немедленное освобождение всех украинских заложников, которые удерживаются боевиками на оккупированном Донбассе, а также украинских политзаключенных, которые находятся в российских тюрьмах.
Позиция Европы, точнее, Франции и Германии выглядит консолидированной. Западные участники «нормандского формата» солидаризируются с Россией относительно последовательности процедур. Они склоняются к тому, что начинать надо с местных выборов и принятия соответствующего закона украинским парламентом. Относительно безопасности, Париж и Берлин согласны на развертывании вооруженной миссии ОБСЕ, но это – максимум, который можно ожидать от Европы. Там понимают, что достичь согласия по вопросам демилитаризации Дебальцево, мониторинга неконтролируемого участка границы, гарантии участия в выборах украинских партий, заход в зону конфликта ЦИК и проч. вряд ли получится, а потому не будут настаивать на их немедленном внесении в «дорожную карту».
О том, какой из указанных вариантов будет принят (и будет ли принят вообще хоть какой-то), мы узнаем уже до конца года, поскольку фактор времени – в условиях приближающихся во Франции и Германии выборов – становится определяющим. Украине до сих пор удавалось «тянуть волынку» в выполнении Минских соглашений, делая «хорошую мину при плохой игре», но ничто не может длиться вечно. И принятие «дорожной карты», по замыслу, должно ввести декларируемое стремление к миру в четкие хронологические рамки.
Читайте также: