По Ч. Ли
Кризис COVID-19 нарушил повседневную жизнь и деловые процессы во всем мире, унес миллионы жизней и усугубил экономическое неравенство внутри стран и между ними. COVID-19 также выявил фундаментальные проблемы в международном порядке. Как сказал Киссинджер, «мир никогда не будет прежним после коронавируса». Можно с полным основанием ожидать, что цинизм в отношении региональной и глобальной интеграции, а также радикальный популизм, расизм, ультранационализм и ксенофобия, вероятно, продолжат расти во всем мире.
В этот критический момент стало еще более важным изучить неотложные проблемы, с которыми сталкивается мир, и начать глобальное сотрудничество, а не множить постоянные раздоры и конфронтации. Одна из самых актуальных задач международного сообщества - преодоление растущего цифрового разрыва.
Цифровой разрыв в наименее развитых странах (НРС) стал особенно заметен, поскольку люди, не имеющие доступа к цифровым технологиям, во время пандемии еще больше отстали.
Несмотря на глобальный рост цифровых технологий, к 2021 г. В докладе Организации Объединенных Наций отмечается, что почти половина населения мира, 3,7 миллиарда человек, не имеет доступа к Интернету. Дефицит цифровой связи особенно распространен в НРС, где более 80% населения по-прежнему вне сети. Для сравнения, неподключенное население в развитых и развивающихся странах составляет 13% и 53% соответственно.
На НРС приходится около 14% населения мира, и при этом они составляют более половины крайне бедных людей в мире. Цифровой разрыв отражает и усиливает социально-экономическое неравенство, особенно в условиях пандемии. В результате экономических трудностей, вызванных COVID-19, крайне бедное население НРС увеличилась на 32 миллиона , а число людей, живущих за чертой бедности в НРС, выросло до 36% в 2020 году, что на 3% больше, чем в предыдущие годы.
В 2018 году, до кризиса COVID-19, более 70% населения развитых стран покупали товары и услуги в Интернете, в то время как только 2% в НРС делали то же самое.
Во время пандемии люди в НРС не могли получить доступ к основной медицинской информации. Более того, наименее развитые страны Африки оказались в особенно неблагоприятном положении с точки зрения получения вакцин. К середине сентября 2021 года из почти шести миллиардов доз вакцин, распространенных по всему миру, только 2% инъекций были введены африканцам. Согласно недавнему отчету, опубликованному Организацией Объединенных Наций , в 2021 году Африка столкнется с нехваткой 470 миллионов доз вакцины.
Примерно 1,6 миллиарда студентов по всему миру столкнулись с перебоями в обучении в 2020 году. В то время как онлайн-образование и цифровое обучение восполнили этот пробел, более половины молодых людей в мире находятся «по ту сторону цифрового разрыва». Около 826 миллионов студентов не имеют доступа к домашнему компьютеру. Разница особенно заметна в НРС. В Африке к югу от Сахары, 89% учащихся не имеют доступа к домашнему компьютеру, а 82% не имеют доступа к Интернету.
Этот растущий цифровой разрыв и экономическое неравенство в эпоху COVID-19 подчеркивают тот факт, что техническая революция сама по себе не может обеспечить всеобъемлющий экономический рост или справедливое распределение. Напротив, технологии часто усиливают напряженность и вражду между имущими и неимущими как на местном, так и на глобальном уровне.
Когда дело доходит до киберпроблем, приоритеты и перспективы крупных держав существенно различаются. Но это не должно мешать США, Китаю и другим развитым экономикам помогать решать общие проблемы, такие как цифровой разрыв. Основные страны обладают полномочиями по созданию и укреплению международных правил, норм, стандартов, принципов и кодексов поведения. У них также есть большие финансовые и человеческие ресурсы, чтобы сделать борьбу с цифровым разрывом возможной и эффективной на глобальном уровне.
Согласно Отчет о цифровой экономике за 2019 год, опубликованный Конференцией Организации Объединенных Наций по торговле и развитию, до пандемии COVID-19 на США и Китай приходилось 90% рыночной капитализации 70 крупнейших мировых цифровых платформ. Доля Европы составляла 4%, тогда как совокупная доля Африки и Латинской Америки составляла всего 1%. Семь «суперплатформ» в США и Китае, а именно Microsoft, Apple, Amazon, Google, Facebook, Tencent и Alibaba, формируют две трети от общей рыночной стоимости во всем мире.
Но, к сожалению, мы почти не видим каких-либо значительных совместных усилий или «здоровой конкуренции» между США и Китаем.
Начинают формироваться геополитические линии разлома, при этом технологии становятся центральной областью конкуренции и конфликтов. Как бывший генеральный директор Google Эрик Шмидт и выдающийся китайский политолог Янь Сюэтон соответственно отметил, что произойдет «раздвоение на Интернет, возглавляемый Китаем, и Интернет, не являющийся китайским, во главе с Америкой», и США и Китай не будут обеспечивать «совместное глобальное лидерство для развивающегося цифрового мира». Вместо этого две страны формируют то, что Ян называет «дуальным цифровым миром» с двумя отдельными и конкурирующими центрами.
Эти соревнования с нулевой суммой чрезвычайно опасны во время беспрецедентной технологической революции, особенно с быстрым развитием искусственного интеллекта. В цифровую эпоху ни Америка, ни Китай, ни Россия, ни ЕС не могут предотвратить катастрофическую кибератаку, которая может исходить не от крупной державы, а от маргинальной группы, радикального экстремиста или даже «машины».
Читайте также:
Атлантический Совет призывает объявить войну офшорам и коррупции